Председатель Комитета по делам искусств при Совете Министров СССР Рябинкин П.Н.
Во исполнение постановления Совета Министров СССР в Комитете по делам искусств состоялось специальное совещание под председательством т. Лебедева, которое определило круг задач, обязанности и мероприятия по осуществлению постановления Правительства. В результате этого совещания был издан специальный приказ, в котором было предложено всем органам Комитета по делам искусств принять все необходимые меры. Одновременно с этим Комитет разработал подробную инструкцию по охране памятников. Эта инструкция была напечатана и разослана всем Комитетам, Управлениям и областным отделам по делам искусств. Кроме того, было проведено специальное совещание для выяснения целого ряда принципиальных вопросов размещения памятников с другими организациями. Но, однако, как показала практика и проверка выполнения: этого постановления и приказа Комитета на местах, недостаточно только директивных указаний.
Я лично проверял сам в Литовской ССР положение о выполнении этого постановления Совета Министров и надо сказать, что без надлежащего контроля трудно надеяться на благополучный исход в реализации этого постановления. В настоящее время мы пришли к [такому] выводу и сейчас приступаем к проверке выполнения этого постановления на местах. Мы сейчас послали человека в Ленинград, ездили в Литву и посылаем [инспекторов] в командировку в Грузию, Белоруссию и Украину.
Одновременно на основе этих предварительных проверочных материалов, которые устанавливают, что местные органы недостаточно оперативно выполняют это постановление, мы издаем третий приказ Комитета по делам искусств за подписью председателя Комитета, который снова обращает внимание на необходимость немедленного выполнения указанного постановления в установленные сроки.
На Комитет по делам искусств возложена охрана памятников в области живописи, скульптуры и декоративного искусства. Как будто внешне [с этими памятниками дело] обстоит более благополучно, чем в области архитектуры, потому что основные уникальные памятники искусства сосредоточены в наших собраниях, коллекциях, музеях, но тем не менее значительное количество памятников, и подчас первостепенного значения, находится в музеях краеведческих, литературных, исторических и историко-революционного типа. Мы в этой области не проводим достаточной работы для выявления этих памятников и охраны их. Здесь без помощи Комитета культпросветучреждений мы не сможем эту задачу полностью выполнить. Комитет по делам искусств находится в более тяжелых условиях, чем Комитет архитектуры, потому что если там есть какой-то штат работников в количестве 110 человек, то Комитет по делам искусств почти лишен такого штата. В лучшем случае в каждой республике имеется по одному человеку, на которого можно возложить какую-то оперативную работу.
Мы вынуждены были обратиться к общественности и обязали наших работников периферийных художественных музеев вести эту работу, хотя они по своей должности не обязаны этим делом заниматься. Нам эту работу осуществлять значительно труднее, не имея никакого аппарата. Для того, чтобы подстегнуть наших работников, нам подведомственных, мы собираемся в сентябре пронести всесоюзное совещание директоров художественных музеев, на котором одним из главных вопросов будет стоять вопрос об охране памятников искусства.
В практике работы мы встречаемся с некоторыми затруднениями, в частности, и в области даже размежевания памятников, о котором говорил И.Э. Грабарь. Дело в том, что у нас на нашем учете находятся памятники, которые не входят, строго говоря, в наш профиль, скажем, музей городской скульптуры, который охраняет все памятники города. У них на учете состоят памятники, которые не имеют художественного значения, но тем не менее мы будем ответственны за них, раз они занесены в нашу инвентарную книгу музея. Мы должны отвечать за них.
Или, например, Государственный Эрмитаж произвел раскопки... Этот материал имеет археологическое значение, тем не менее мы обязаны его охранять.
Существует целый ряд вопросов, которые при помощи Научно-Методического Совета нужно организационно решить, потому что у нас все время существуют срывы с другими ведомственными учреждениями.
Мы столкнулись практически, после письма Главного политического управления Советской Армии, с такими вопросами, что нам трудно иногда решить, то ли это памятник историко-революционный, то ли художественный, трудно разграничить эти грани.
И мне думается, что И.Э. Грабарь совершенно прав, когда одной из основных задач Научно-Методического Совета поставил задачу классификации и разделения характера этих памятников.
И.Э. Грабарь совершенно нрав, когда говорит, что в области реставрации необходима координация. У нас существует практика частных реставраторов, но они не объединены в теоретическом и творческом отношении. Существует разнобой в смысле методов и стиля реставрации. Научно-Методический Совет должен, конечно, сыграть свою роль в качестве координации и, я бы сказал, научной апробации, закрепления отдельных методов наиболее удачных, применяемых отдельными реставраторами. Тут нужен авторитетный голос Научно-Методического Совета, чтобы подтвердить научную правильность этого метода.
В отношении грота мы меры принимаем, и в этом году проведены уже работы по охране этого памятника, покрыта крыша, проведены элементарные работы, но, к сожалению, мы никак не можем вывезти эти рамы, о которых вы говорите. Они угрозы разрушения не представляют, но это дело нетерпимое. Я думаю, что мы все-таки добьемся [решения этого вопроса] и эти рамы вывезем.
Я хотел бы обратить внимание на сложность вот какого рода: если мы своевременно не поставим вопрос перед местными организациями о включении в смету 1950 года необходимых затрат на восстановление памятников, то мы потеряем целый год, а есть опасность, что работа по выявлению и учету памятников так затягивается, что мы не успеем к началу работ по составлению сметы на 1950 год. Из всех вопросов это дело нужно очень оперативно решить. Если мы пропустим ту финансовую кампанию, которую начали, то мы сорвем целый год нашей деятельности.